Дневной без памяти промчался перегон
Унылым туром в сольном танце.
И двигаюсь к очередной из станций,
Где зыбко обоймёт от темноты вагон.
В туманном полусвете перехода,
Разрезанного гранями колонн,
Знакомого до чуждости народа
Чеканный шум, тугая толчея.
Но в ней и слушаю, и жду с волненьем я.
И вот - мне явлен тайный случай:
Струёй тягучей и певучей
Вливается в фиал пространства звук,
И радость льётся с ним, и сладостный испуг,
Прочь прогоняя прах сухих благополучий.
Из массы стёртых масок лиц
Перед тобой я вырван, брошен ниц,
Перед тобой, скрипачка... Тонут ноты
Во мне, и я в них... Кто ты? Кто ты?..
Стоишь... Твой лик в сиянье странных чар
Скрыт шляпою широкополой.
У стройный ног - разинутый футляр.
Спешит толпа, кто лепты, кто оболы
В него кидая, резко расходясь.
Но не смотрю - куда... Опутывает вязь,
Вонзается... Смеясь, рыдает скрипка.
Играет грустная улыбка,
Змеится чёрный тонкий локон -
Из-под полей. Но взгляд... Далёк он -
Далёк, как смерть... Кружится звук,
Кружится всё, пылают свечи.
Воздушное легато рук
Легло на вздрогнувшие плечи.
Не скрипка - нет, оркестр звучит.
Маэстро бала - сам ли Штраус?
Магического вальса ритм
Летит, несёт, влечёт без пауз.
Сквозь смех: "Пойдём, пойдём, поэт,
В сады превечных вдохновений.
Вдвоём. Отдай всего лишь пени..."
Во влажных пальцах - горсть монет.
Порхает вальс неутомимый.
И с силою швыряю. Мимо
Футляра. Бьющей, рвущей дробью доль
Звенят и катятся они... звенят... звенят...
Звенят...
Ну, хоть на миг поймать бы взгляд...
Ещё не время.
6:00